Чуваки, братья и сестры, мизантропы и альтруисты, социопаты, хикикомори, активисты и лентяи, натуралы и НеоченьНатуралы...
Всем PEACE! Огромный такой, необъятный...)
Всем PEACE! Огромный такой, необъятный...)
четверг, 12 мая 2011
Mind your own business, man.
...Там, где срывается с темно-зеленых ветвей ястреб и надолго застывает в вышине, высматривая добычу; там, где узкоглазая мель трепещет под натиском бриза, а пенные змеи рассыпают зернышки своей пестрой кожицы, обнаруживая пыльные клубы под сверкающей водой: это песок, встревоженный приливом, срывается со дна. Там, где галька, истертая временными и водными потоками, превратилась в бордовый песок и сейчас обрисовывает на берегу невиданные картины с каждой вновь схлынувшей волной. Совершенно забывшее свое назначение небо опускается сверху молочной дымкой, заволакивает противоположный берег, и тогда кажется, что его вовсе нет.
Времени нет в этом месте; оно будто сфокусировало в себе все главные моменты, начиная с первого дня существования. Солнце, чуть отклонившееся от зенита, повалившаяся с обрыва сосна, неизменно накатывающие волны… Кажется, что вот-вот из-за леса выйдет громадина доисторического животного и грузно прошествует по берегу.
С сильными, властными порывами ветра борются ветви исполинских деревьев и молодые птицы, только-только осваивающие искусство полета; трава и почти высохшие колоски истово колеблются под напорами вихря. По временам приливный ветер затухает и практически перестает; и вновь ястреб с протяжным криком показывается в небе, окутанный небесным маревом…
2011 г
Времени нет в этом месте; оно будто сфокусировало в себе все главные моменты, начиная с первого дня существования. Солнце, чуть отклонившееся от зенита, повалившаяся с обрыва сосна, неизменно накатывающие волны… Кажется, что вот-вот из-за леса выйдет громадина доисторического животного и грузно прошествует по берегу.
С сильными, властными порывами ветра борются ветви исполинских деревьев и молодые птицы, только-только осваивающие искусство полета; трава и почти высохшие колоски истово колеблются под напорами вихря. По временам приливный ветер затухает и практически перестает; и вновь ястреб с протяжным криком показывается в небе, окутанный небесным маревом…
2011 г
Mind your own business, man.
Еще давным-давно ваш покорный слуга (то бишь я) возомнил себя молодым творцом из-за кучки-другой стихотворений и попробовал свои силы в "анимешных рассказах". Этот наивизм в последствии получил развитие и вылился в индивидуалистические сентиментальные очерки, претерпевшие влияние бородатых отечественных и зарубежных писателей. Сначала были маленькие сентиментики - "Она", "Звезда", "Июль среди сентября", "Фейерверк", затем стал вырастать "Трактат о любви".
А сейчас вернемся к "анимешной прозе". Наверное, довольно странно звучит, но, когда у меня в голове зарождались сюжеты моих рассказов, я представляла всё действие, будто смотрела аниме. Я постаралась воплотить это в письме и для достижения своей цели дала героям японские имена, поселила их в Японии, в миленьких "одноэтажных" городах и частных колледжах... Возможно, нечто подобное можно наблюдать в фанфиках, но дело в том, что мои рассказы не основаны на каких-то конкретных сериалах, а имеют вполне обыкновенные сюжеты. От обыкновенной прозы они отличаются лишь тем, что выдержаны в честной и легкой атмосфере аниме, которую в процессе чтения вы себе и представляете). Смотрите "Школу жизни" и "То, чего мы не видим".
И да! Я не открываю Америку! ><
А сейчас вернемся к "анимешной прозе". Наверное, довольно странно звучит, но, когда у меня в голове зарождались сюжеты моих рассказов, я представляла всё действие, будто смотрела аниме. Я постаралась воплотить это в письме и для достижения своей цели дала героям японские имена, поселила их в Японии, в миленьких "одноэтажных" городах и частных колледжах... Возможно, нечто подобное можно наблюдать в фанфиках, но дело в том, что мои рассказы не основаны на каких-то конкретных сериалах, а имеют вполне обыкновенные сюжеты. От обыкновенной прозы они отличаются лишь тем, что выдержаны в честной и легкой атмосфере аниме, которую в процессе чтения вы себе и представляете). Смотрите "Школу жизни" и "То, чего мы не видим".
И да! Я не открываю Америку! ><
Mind your own business, man.
2008 г
- Проснись! – чья-то рука дотронулась плеча Анаи. – Вставай!
- Что?...м…м, уйди! – сонно пролепетала Аная.
- Заткнись и вставай! – над Анаей стояла Митцуки.
Когда сквозь сон Аная окончательно поняла, что происходит, и кто ее будит, она села на кровати.
- Что случилось? Сколько времени? – Аная до сих пор не сообразила, зачем ее разбудила лучшая подруга, да еще посреди ночи.
- Тсс… Все уже собрались. Идем. Тихо, чтоб тебя! – Митцуки шикнула на подругу, которая, впопыхах вылазя из-под одеяла, зацепилась ногой за его край, и чуть не грохнулась на пол.
Девочки тихонько вышли из комнаты, в которой самозабвенно храпела дюжина представительниц прекрасной половины человечества.
Все дело в том, что Аная и Митцуки учились в частной школе, в которой было разделение на мужской и женский корпуса: в одном жили и учились мальчики, в другом жили и учились девочки. Общими были только актовый зал и кафетерий. Естественно, что мальчики часто наведывались к девочкам, а девочки – к мальчикам. И так же часто преподаватели застукивали и тех, и других, когда они лезли к кому-нибудь в окно или спускались по водосточной трубе. В целом, жизнь в частной школе была весьма веселой.
Сейчас же, две 15-летние девочки босиком и в одних ночных сорочках пробирались на цыпочках по темному коридору. Наконец, они свернули направо и вошли в одну из спален. Там было тихо и темно. Только чье-то настороженное дыхание можно было различить в этой тишине.
- Пароль? – послышался голос из тьмы.
- Ээээ… Хината любит Ишимару… - предположила Митцуки.
В темноте послышалось хихиканье одной девочки. Другая включила фонарь и недовольно сказала:
- Неверный пароль. А с тобой я поговорю потом, Митцуки. – Хината уселась поудобней на своей кровати, - Проходите.
Девочки сели на кровать к Хинате, и собрание подруг началось.
Ия, та, которая хихикала над шуткой Митцуки, сказала:
- Хиру достал. С тех пор, как дядя подарил ему профессиональный фотоаппарат, Хиру все время все снимает.
- Ну и что, - встряла Аная, - он фоткает только бабочек и уток в пруду.
- Да? Если я в душе – это бабочка, то Хината и впрямь любит Ишимару! – Ия тотчас получила подзатыльник от Хинаты. (разумеется, Хиру не пролазил прямо в душевую к Ие; в туалетах были окошки, и когда Ия вытиралась, то попадала на снимок).
- Да плюнь ты на Хиру, - мягко посоветовала Митцуки, - когда он разместит все свои снимки в Интернете, то его увлечение само собой погаснет.
- Что?!?! В Интернете?! Да когда директриса узнает, нам всем наступит крышка! – Ия почти рвала на себе волосы.
- Достали вы со своими тайными посиделками, - послышался заспанный голос с соседней кровати, - дайте поспать.
Подружки тут же перешли на шепот.
- Девчонки, знаете что-нибудь о новенькой, Вей-лю, кажется?
- Глухая тетеря, бесперспективная пустышка, – холодно заявила Хината.
- Она такая тихоня, потому что новенькая, – сказала Ия.
- А по-моему, она хорошая, - задумчиво сказала Аная, - просто стесняется. С ней надо подружиться.
- Ты что, с ума сошла? – Митцуки недоумевала, - да Хината ни за что не захочет общаться с Вей-лю! Вей-лю ведь «тупая пустышка»! – Митцуки передразнила Хинату. Митцуки вообще любила язвить, за что частенько получала оплеухи и подзатыльники (понятно, от кого).
- Тихо, Митцуки! – прошипела Аная, - завтра подходим к Вей-лю и все, вопрос закрыт.
Тут из-за окна послышался звук падающего тела и шорох плюща, обвивающего стенку.
Только сейчас все девочки заметили, что окно в их комнате открыто.
- Хиру!!! – прокричали девочки в один голос («прокричали» они, разумеется, шепотом, иначе на крик пришел бы комендант, и все девочки были бы наказаны).
И вправду, когда они подбежали к окну (окна спален находились на втором этаже), то увидели на земле скорчившегося от боли мальчика с фотоаппаратом в руках. Молодой шутник решил, что Хината в одном нижнем белье, да и то, прозрачном, будет здорово смотреться в его коллекции снимков.
- Салют! – виновато улыбнулся Хиру.
- Если ты еще раз нас сфоткаешь, я клянусь тебе, что сломаю тебе все пальцы! – гневно прокричала Ия.
- Усек! Пока! – и Хиру убежал в сторону мужского корпуса.
- Похоже, на сегодня собрание окончено. – Аная взяла Митцуки за руку, и они вышли из комнаты.
Вскоре спали все девочки.
Утром, когда Аная и Митцуки чистили зубы, Аная сказала:
- А что, может действительно подойти к Вей-лю? Ей, все-таки, нужны друзья.
- Да, - Митцуки причесала свои голубые волосы, - думаю, Хината подобреет к девчушке, когда узнает ее лучше.
Подруги оделись и пошли на завтрак.
В кафетерии Ия и Хината уже ждали девочек, сидя за столом. Оставалось еще одно свободное место.
Аная и Митцуки подсели к подругам и стали есть.
- Вон-вон, смотрите-ка, Вей-лю идет, - Хината показала вилкой в сторону девочки. Та стояла с подносом, не зная, куда сесть.
- Давайте ее позовем! – весело предложила Аная, - Вей-лю, иди к нам! – Аная помахала ей рукой.
Та, видимо, ее не услышала.
- Я же говорю, глухая тетеря, - поддакнула Хината, - ой! Кто идет! Ишимару, смотри, тут осталось местечко! – Хината схватила красивого парня за руку. На ее счастье, он был свободным.
- Привет, Хината, - Ишимару улыбнулся и сел на свободное сидение, как раз напротив Хинаты.
Митцуки задумчиво обратилась к Анае:
- Теперь Хината обо всем забыла, - девушка кивнула головой в сторону Хинаты; та сидела и внимательно смотрела, как Ишимару поглощает пищу.
Тут, один стол освободился, и Вей-лю, грустно понурив голову, села за него. Совсем одна.
- Ой, девочки, кажется, мы опоздали! – пролепетала Ия жалостным голосом, - она уже села одна; Боже, как мне стыдно!
- Давайте-ка к ней подсядем! – предложила Аная.
Девочки втроем встали из-за стола.
- А Хината? Она ведь как клещ вцепилась в Ишимару! – опять принялась за свои шуточки Митцуки.
- Плевать! Берем ее с собой! – Аная схватила Хинату за рукав и потащила в сторону столика, за которым сидела Вей-лю.
- Никуда не уходи, я скоро вернусь! – прокричала Хината жующемуся Ишимару.
Подружки подошли к Вей-лю и сели к ней за столик.
- Привет, Вей-лю! Вей-лю, верно? – Аная улыбнулась.
- Да, верно. Привет девочки, - Вей-лю оглядела своих новых собеседниц, - А как вас всех зовут?
- Аная!
- Меня Митцуки.
- А я Ия!
- Очень приятно. А как зовут ее? – Вей-лю указала на девицу, которая совсем не участвовала в разговоре; она была просто прикована взглядом к парню, сидевшему чуть поодаль и ждавшему ее.
- Хината! – с укором произнесли все подружки, - поздоровайся с Вей-лю!
- Ах да! Привет, - Хината наконец обратила внимание на девочку.
Аная решила развить разговор:
- Какой номер спальни, в которой ты спишь?
- Номер 17.
- Ты ходишь в библиотеку после занятий? – Ия очень любила читать.
- Да кому вообще нужна твоя библиотека? – Хината махнула рукой, - ты, Ия, лучше спроси, нравятся ли нашей новой знакомой дискотеки?
- Можете не спорить, я люблю и то, и другое, - Вей-лю снисходительно улыбнулась, - и можете так не волноваться – я прекрасно понимаю, что вы хотите пригласить меня в свою компанию.
Все подружки удивленно раскрыли рты.
- Так ты согласна? – предложила Аная.
- Да, - глаза Вей-лю радостно блеснули.
- Кажется, время обедать подходит к концу, - Митцуки посмотрела на часы, - пора идти на занятия.
Аная, Митцуки, Ия и Вей-лю, веселой стайкой направились к кабинету физики, а Хината подбежала к Ишимару и взяла его под руку.
Прозвенел звонок, мальчики и девочки разошлись по своим учебным корпусам, и коридоры опустели.
На следующей перемене девочки вышли из кабинета, беспечно болтая, и направились по коридору в сторону бассейна.
Сейчас у них должен был быть урок физкультуры, а именно – плавания.
Бассейны у девочек и мальчиков тоже были разные: один находился в женском корпусе, другой – в мужском.
Перед уроком подружки приняли душ, надели свои купальники и пошли в зал, из которого были слышны свистки, плеск воды, девичьи возгласы и смех.
Ия, Хината, Митцуки и Аная плавали очень хорошо; в прошлом году они даже победили в конкурсе на заплывы команд, состоящих из четырех человек.
Купание на уроке было свободным, и девочки тут же попрыгали в воду и начали весело плескаться и нырять.
Только Вей-лю стояла съежившись на краю бассейна.
- Вей-лю, что стоишь? Давай к нам! – крикнула Митцуки и помахала Вей-лю рукой.
- Я…плохо плаваю, - сказала Вей-лю и покраснела.
- Ой, да брось! Тут все свои! Если боишься уйти на дно, то прыгай сюда, а я тебя в случае чего поддержу за руки! – Хината протянула руки к Вей-лю, - не бойся! Я не обману!
Вей-лю решилась, и, зажав нос, неловко прыгнула в воду.
Хината действительно хотела поймать Вей-лю, но в тот момент, когда девочка падала в воду, Хинату кто-то больно дернул за волосы. Хината тут же повернулась и начала ругаться с обидчицей, не заметив, что Вей-лю ушла под воду. Глубина в этом месте бассейна была два метра. На поверхности Вей-лю умела держаться неплохо, но выныривать из-под воды у нее никогда не получалось. Когда ее не вытащили за руки, она тут же начала тонуть. Кажется, ей удалось задержать дыхание на несколько секунд, но в панике она открыла рот, и тут же вода хлынула в нос, в глотку; вода залила уши, и Вей-лю перестала что-либо слышать; вода попала в глаза, и их стало неприятно жечь. И как девочка не пыталась вынырнуть, у нее ничего не вышло. Она дрыгала ногами и гребла руками, отчаянно силясь попасть наверх, но тщетно.
Все это успело произойти за 15 секунд, и Хината все еще сотрясала воздух, пока не вспомнила о Вей-лю.
Тут же она увидела небольшое облачко крови в воде под собой, и ее осенило. Хината быстро нырнула и направилась к Вей-лю, которая уже потеряла сознание; схватила ее за туловище (оно оказалось весьма тяжелым; Хината всегда думала, что спасать утопленника вручную нетрудно, но тут ее представление рассыпалось на мелкие кусочки) и поплыла наверх.
Хината вытащила Вей-лю на кафель и закашлялась – с перепугу она тоже наглоталась воды. Тотчас из бассейна выскочили верные подруги и подбежали к пострадавшей.
- Что случилось? – Аная бросилась проверять дыхание и пульс.
- Она потеряла сознание, - Хината уже отдышалась, - я предложила ей свою страховку, когда она решила прыгнуть в бассейн, но я отвлеклась, и она не смогла выплыть на поверхность.
- Что ты наделала?! Неужели, то, на что ты отвлеклась, было важнее?! – Митцуки была в бешенстве. Ия сидела рядом с Вей-лю и, как самая чувствительная и младшая из них, ревела, бессильно опустив руки.
- А вы где были? Как вы втроем не заметили тонущую Вей-лю?! – теперь настала очередь Хинаты быть в бешенстве.
Все приумолкли, почувствовав свою вину. Только Аная воскликнула:
- Да что вы сидите? Есть дыхание, но оно очень слабое… надо позвать доктора…хотя нет, он не успеет. Лучше я сама окажу первую помощь! – Аная начала делать массаж на сердце и искусственное дыхание. Она чередовала эти процедуры, пока Вей-лю не закашляла.
- Живая! Слава Богу! – Аная облегченно вздохнула.
- Ты молодец! – подруги обняли Анаю, потом друг друга.
- Что произошло? – Вей-лю приоткрыла глаза; у нее из носа шла кровь.
- Ты чуть не утонула! Хината вытащила тебя из воды, а Аная привела в чувства! – Митцуки была горда за подруг.
- Спасибо, девочки… - Вей-лю сделала усилие и улыбнулась.
Вскоре толпа, образовавшаяся вокруг пострадавшей, начала разбредаться. Подруги тоже переоделись и вышли из бассейна.
Перед сном Ия, Аная, Хината и Митцуки зашли к Вей-лю, попроведать.
- Ну, как ты? – спросила Ия, которая переволновалась за сегодняшний день больше всех.
- Ничего. Была у доктора. Та посмотрела дыхательные пути и сказала, что все в порядке.
- А нас к себе вызывала директриса, - сказала Аная, - для начала она ругала нас за то, что мы сразу не позвали доктора, но потом похвалила за то, что мы спасли тебя.
- Ладно, ты иди спать. У тебя был трудный день, надо набраться сил. – Хината обняла Вей-лю. То же самое сделали Ия, Митцуки и Аная.
Девочки разбрелись по своим комнатам и улеглись спать. Хината долго не могла уснуть, все думала о случившемся, потом прошептала Ие:
- Ты знаешь, я была неправа насчет Вей-лю. Она хорошая…мы будем ей верными подругами.
- Мы тебе это с самого начала говорили. Ну все, давай спать, - Ия отвернулась и вскоре заснула. Хината тоже забылась сном.
Девочки, которые раньше жили беспечно и были хохотушками, за один день очень повзрослели: одна из них почувствовала дыхание Смерти, четыре девочки чуть не потеряли подругу, две из них были ответственны за жизнь пострадавшей.
Их жизнь круто изменилась сегодня, и каждая из подруг в глубине души догадывалась, что ничто уже не будет как прежде.
- Проснись! – чья-то рука дотронулась плеча Анаи. – Вставай!
- Что?...м…м, уйди! – сонно пролепетала Аная.
- Заткнись и вставай! – над Анаей стояла Митцуки.
Когда сквозь сон Аная окончательно поняла, что происходит, и кто ее будит, она села на кровати.
- Что случилось? Сколько времени? – Аная до сих пор не сообразила, зачем ее разбудила лучшая подруга, да еще посреди ночи.
- Тсс… Все уже собрались. Идем. Тихо, чтоб тебя! – Митцуки шикнула на подругу, которая, впопыхах вылазя из-под одеяла, зацепилась ногой за его край, и чуть не грохнулась на пол.
Девочки тихонько вышли из комнаты, в которой самозабвенно храпела дюжина представительниц прекрасной половины человечества.
Все дело в том, что Аная и Митцуки учились в частной школе, в которой было разделение на мужской и женский корпуса: в одном жили и учились мальчики, в другом жили и учились девочки. Общими были только актовый зал и кафетерий. Естественно, что мальчики часто наведывались к девочкам, а девочки – к мальчикам. И так же часто преподаватели застукивали и тех, и других, когда они лезли к кому-нибудь в окно или спускались по водосточной трубе. В целом, жизнь в частной школе была весьма веселой.
Сейчас же, две 15-летние девочки босиком и в одних ночных сорочках пробирались на цыпочках по темному коридору. Наконец, они свернули направо и вошли в одну из спален. Там было тихо и темно. Только чье-то настороженное дыхание можно было различить в этой тишине.
- Пароль? – послышался голос из тьмы.
- Ээээ… Хината любит Ишимару… - предположила Митцуки.
В темноте послышалось хихиканье одной девочки. Другая включила фонарь и недовольно сказала:
- Неверный пароль. А с тобой я поговорю потом, Митцуки. – Хината уселась поудобней на своей кровати, - Проходите.
Девочки сели на кровать к Хинате, и собрание подруг началось.
Ия, та, которая хихикала над шуткой Митцуки, сказала:
- Хиру достал. С тех пор, как дядя подарил ему профессиональный фотоаппарат, Хиру все время все снимает.
- Ну и что, - встряла Аная, - он фоткает только бабочек и уток в пруду.
- Да? Если я в душе – это бабочка, то Хината и впрямь любит Ишимару! – Ия тотчас получила подзатыльник от Хинаты. (разумеется, Хиру не пролазил прямо в душевую к Ие; в туалетах были окошки, и когда Ия вытиралась, то попадала на снимок).
- Да плюнь ты на Хиру, - мягко посоветовала Митцуки, - когда он разместит все свои снимки в Интернете, то его увлечение само собой погаснет.
- Что?!?! В Интернете?! Да когда директриса узнает, нам всем наступит крышка! – Ия почти рвала на себе волосы.
- Достали вы со своими тайными посиделками, - послышался заспанный голос с соседней кровати, - дайте поспать.
Подружки тут же перешли на шепот.
- Девчонки, знаете что-нибудь о новенькой, Вей-лю, кажется?
- Глухая тетеря, бесперспективная пустышка, – холодно заявила Хината.
- Она такая тихоня, потому что новенькая, – сказала Ия.
- А по-моему, она хорошая, - задумчиво сказала Аная, - просто стесняется. С ней надо подружиться.
- Ты что, с ума сошла? – Митцуки недоумевала, - да Хината ни за что не захочет общаться с Вей-лю! Вей-лю ведь «тупая пустышка»! – Митцуки передразнила Хинату. Митцуки вообще любила язвить, за что частенько получала оплеухи и подзатыльники (понятно, от кого).
- Тихо, Митцуки! – прошипела Аная, - завтра подходим к Вей-лю и все, вопрос закрыт.
Тут из-за окна послышался звук падающего тела и шорох плюща, обвивающего стенку.
Только сейчас все девочки заметили, что окно в их комнате открыто.
- Хиру!!! – прокричали девочки в один голос («прокричали» они, разумеется, шепотом, иначе на крик пришел бы комендант, и все девочки были бы наказаны).
И вправду, когда они подбежали к окну (окна спален находились на втором этаже), то увидели на земле скорчившегося от боли мальчика с фотоаппаратом в руках. Молодой шутник решил, что Хината в одном нижнем белье, да и то, прозрачном, будет здорово смотреться в его коллекции снимков.
- Салют! – виновато улыбнулся Хиру.
- Если ты еще раз нас сфоткаешь, я клянусь тебе, что сломаю тебе все пальцы! – гневно прокричала Ия.
- Усек! Пока! – и Хиру убежал в сторону мужского корпуса.
- Похоже, на сегодня собрание окончено. – Аная взяла Митцуки за руку, и они вышли из комнаты.
Вскоре спали все девочки.
Утром, когда Аная и Митцуки чистили зубы, Аная сказала:
- А что, может действительно подойти к Вей-лю? Ей, все-таки, нужны друзья.
- Да, - Митцуки причесала свои голубые волосы, - думаю, Хината подобреет к девчушке, когда узнает ее лучше.
Подруги оделись и пошли на завтрак.
В кафетерии Ия и Хината уже ждали девочек, сидя за столом. Оставалось еще одно свободное место.
Аная и Митцуки подсели к подругам и стали есть.
- Вон-вон, смотрите-ка, Вей-лю идет, - Хината показала вилкой в сторону девочки. Та стояла с подносом, не зная, куда сесть.
- Давайте ее позовем! – весело предложила Аная, - Вей-лю, иди к нам! – Аная помахала ей рукой.
Та, видимо, ее не услышала.
- Я же говорю, глухая тетеря, - поддакнула Хината, - ой! Кто идет! Ишимару, смотри, тут осталось местечко! – Хината схватила красивого парня за руку. На ее счастье, он был свободным.
- Привет, Хината, - Ишимару улыбнулся и сел на свободное сидение, как раз напротив Хинаты.
Митцуки задумчиво обратилась к Анае:
- Теперь Хината обо всем забыла, - девушка кивнула головой в сторону Хинаты; та сидела и внимательно смотрела, как Ишимару поглощает пищу.
Тут, один стол освободился, и Вей-лю, грустно понурив голову, села за него. Совсем одна.
- Ой, девочки, кажется, мы опоздали! – пролепетала Ия жалостным голосом, - она уже села одна; Боже, как мне стыдно!
- Давайте-ка к ней подсядем! – предложила Аная.
Девочки втроем встали из-за стола.
- А Хината? Она ведь как клещ вцепилась в Ишимару! – опять принялась за свои шуточки Митцуки.
- Плевать! Берем ее с собой! – Аная схватила Хинату за рукав и потащила в сторону столика, за которым сидела Вей-лю.
- Никуда не уходи, я скоро вернусь! – прокричала Хината жующемуся Ишимару.
Подружки подошли к Вей-лю и сели к ней за столик.
- Привет, Вей-лю! Вей-лю, верно? – Аная улыбнулась.
- Да, верно. Привет девочки, - Вей-лю оглядела своих новых собеседниц, - А как вас всех зовут?
- Аная!
- Меня Митцуки.
- А я Ия!
- Очень приятно. А как зовут ее? – Вей-лю указала на девицу, которая совсем не участвовала в разговоре; она была просто прикована взглядом к парню, сидевшему чуть поодаль и ждавшему ее.
- Хината! – с укором произнесли все подружки, - поздоровайся с Вей-лю!
- Ах да! Привет, - Хината наконец обратила внимание на девочку.
Аная решила развить разговор:
- Какой номер спальни, в которой ты спишь?
- Номер 17.
- Ты ходишь в библиотеку после занятий? – Ия очень любила читать.
- Да кому вообще нужна твоя библиотека? – Хината махнула рукой, - ты, Ия, лучше спроси, нравятся ли нашей новой знакомой дискотеки?
- Можете не спорить, я люблю и то, и другое, - Вей-лю снисходительно улыбнулась, - и можете так не волноваться – я прекрасно понимаю, что вы хотите пригласить меня в свою компанию.
Все подружки удивленно раскрыли рты.
- Так ты согласна? – предложила Аная.
- Да, - глаза Вей-лю радостно блеснули.
- Кажется, время обедать подходит к концу, - Митцуки посмотрела на часы, - пора идти на занятия.
Аная, Митцуки, Ия и Вей-лю, веселой стайкой направились к кабинету физики, а Хината подбежала к Ишимару и взяла его под руку.
Прозвенел звонок, мальчики и девочки разошлись по своим учебным корпусам, и коридоры опустели.
На следующей перемене девочки вышли из кабинета, беспечно болтая, и направились по коридору в сторону бассейна.
Сейчас у них должен был быть урок физкультуры, а именно – плавания.
Бассейны у девочек и мальчиков тоже были разные: один находился в женском корпусе, другой – в мужском.
Перед уроком подружки приняли душ, надели свои купальники и пошли в зал, из которого были слышны свистки, плеск воды, девичьи возгласы и смех.
Ия, Хината, Митцуки и Аная плавали очень хорошо; в прошлом году они даже победили в конкурсе на заплывы команд, состоящих из четырех человек.
Купание на уроке было свободным, и девочки тут же попрыгали в воду и начали весело плескаться и нырять.
Только Вей-лю стояла съежившись на краю бассейна.
- Вей-лю, что стоишь? Давай к нам! – крикнула Митцуки и помахала Вей-лю рукой.
- Я…плохо плаваю, - сказала Вей-лю и покраснела.
- Ой, да брось! Тут все свои! Если боишься уйти на дно, то прыгай сюда, а я тебя в случае чего поддержу за руки! – Хината протянула руки к Вей-лю, - не бойся! Я не обману!
Вей-лю решилась, и, зажав нос, неловко прыгнула в воду.
Хината действительно хотела поймать Вей-лю, но в тот момент, когда девочка падала в воду, Хинату кто-то больно дернул за волосы. Хината тут же повернулась и начала ругаться с обидчицей, не заметив, что Вей-лю ушла под воду. Глубина в этом месте бассейна была два метра. На поверхности Вей-лю умела держаться неплохо, но выныривать из-под воды у нее никогда не получалось. Когда ее не вытащили за руки, она тут же начала тонуть. Кажется, ей удалось задержать дыхание на несколько секунд, но в панике она открыла рот, и тут же вода хлынула в нос, в глотку; вода залила уши, и Вей-лю перестала что-либо слышать; вода попала в глаза, и их стало неприятно жечь. И как девочка не пыталась вынырнуть, у нее ничего не вышло. Она дрыгала ногами и гребла руками, отчаянно силясь попасть наверх, но тщетно.
Все это успело произойти за 15 секунд, и Хината все еще сотрясала воздух, пока не вспомнила о Вей-лю.
Тут же она увидела небольшое облачко крови в воде под собой, и ее осенило. Хината быстро нырнула и направилась к Вей-лю, которая уже потеряла сознание; схватила ее за туловище (оно оказалось весьма тяжелым; Хината всегда думала, что спасать утопленника вручную нетрудно, но тут ее представление рассыпалось на мелкие кусочки) и поплыла наверх.
Хината вытащила Вей-лю на кафель и закашлялась – с перепугу она тоже наглоталась воды. Тотчас из бассейна выскочили верные подруги и подбежали к пострадавшей.
- Что случилось? – Аная бросилась проверять дыхание и пульс.
- Она потеряла сознание, - Хината уже отдышалась, - я предложила ей свою страховку, когда она решила прыгнуть в бассейн, но я отвлеклась, и она не смогла выплыть на поверхность.
- Что ты наделала?! Неужели, то, на что ты отвлеклась, было важнее?! – Митцуки была в бешенстве. Ия сидела рядом с Вей-лю и, как самая чувствительная и младшая из них, ревела, бессильно опустив руки.
- А вы где были? Как вы втроем не заметили тонущую Вей-лю?! – теперь настала очередь Хинаты быть в бешенстве.
Все приумолкли, почувствовав свою вину. Только Аная воскликнула:
- Да что вы сидите? Есть дыхание, но оно очень слабое… надо позвать доктора…хотя нет, он не успеет. Лучше я сама окажу первую помощь! – Аная начала делать массаж на сердце и искусственное дыхание. Она чередовала эти процедуры, пока Вей-лю не закашляла.
- Живая! Слава Богу! – Аная облегченно вздохнула.
- Ты молодец! – подруги обняли Анаю, потом друг друга.
- Что произошло? – Вей-лю приоткрыла глаза; у нее из носа шла кровь.
- Ты чуть не утонула! Хината вытащила тебя из воды, а Аная привела в чувства! – Митцуки была горда за подруг.
- Спасибо, девочки… - Вей-лю сделала усилие и улыбнулась.
Вскоре толпа, образовавшаяся вокруг пострадавшей, начала разбредаться. Подруги тоже переоделись и вышли из бассейна.
Перед сном Ия, Аная, Хината и Митцуки зашли к Вей-лю, попроведать.
- Ну, как ты? – спросила Ия, которая переволновалась за сегодняшний день больше всех.
- Ничего. Была у доктора. Та посмотрела дыхательные пути и сказала, что все в порядке.
- А нас к себе вызывала директриса, - сказала Аная, - для начала она ругала нас за то, что мы сразу не позвали доктора, но потом похвалила за то, что мы спасли тебя.
- Ладно, ты иди спать. У тебя был трудный день, надо набраться сил. – Хината обняла Вей-лю. То же самое сделали Ия, Митцуки и Аная.
Девочки разбрелись по своим комнатам и улеглись спать. Хината долго не могла уснуть, все думала о случившемся, потом прошептала Ие:
- Ты знаешь, я была неправа насчет Вей-лю. Она хорошая…мы будем ей верными подругами.
- Мы тебе это с самого начала говорили. Ну все, давай спать, - Ия отвернулась и вскоре заснула. Хината тоже забылась сном.
Девочки, которые раньше жили беспечно и были хохотушками, за один день очень повзрослели: одна из них почувствовала дыхание Смерти, четыре девочки чуть не потеряли подругу, две из них были ответственны за жизнь пострадавшей.
Их жизнь круто изменилась сегодня, и каждая из подруг в глубине души догадывалась, что ничто уже не будет как прежде.
Mind your own business, man.
2008 г
1.Расставание
Темнело. Солнце, садящееся за горизонт, возвещало о приближающемся конце дня. Вот тучи поглотили почти весь сияющий диск, но маленькая его кромка, казалось, вот-вот выпрыгнет и снова зальет светом округу, но этого не произошло, и начала сгущаться ночь.
Аюри, идущая по тротуару, нисколько не смутилась внезапно наступившему холоду; она думала о чем-то более важном.
Наконец, впереди из тьмы вырисовался двухэтажный домик (в таких домиках жили приезжие ученики – ныне студенты близлежащего университета). Аюри остановилась перед дверью, и прежде, чем позвонить, собралась с духом.
Тонкий пальчик коснулся звонка, через несколько мгновений дверь распахнулась; на пороге стояла черноволосая девушка с короткой стрижкой. Тотчас на ее лице возникла улыбка.
- Аюри! Я думала, ты не придешь сегодня ко мне!
- Можно пройти?
- Конечно! Как же я по тебе соскучилась!..
Хитана поманила Аюри рукой в дом, и они присели на удобный диван.
- Мы не виделись с той самой вечеринки в доме у Химико…
- Кстати, о той вечеринке…- неловко начала Аюри, - Мне надо с тобой поговорить… Ты никогда не замечала, как на нас косятся посторонние люди? На том празднике мы так надрались… я и половины не помню из того, что мы там с тобой делали….Только, теперь я вижу, что Линь-лэ с подружками сторонятся от меня и перешептываются…
- Что ты хочешь этим сказать? – недоумевала Хитана.
- Думаю, все догадались… и теперь мне неудобно…
- Ты что же, стыдишься нашей любви?
- Хитана, я…
- Ну?
- Я, кажется… больше не люблю тебя. – Аюри вздохнула, она почувствовала, как огромный груз свалился с ее плеч; но теперь новая ноша тяготила ее сердце.
С минуту Хитана просто молчала и смотрела остекленевшими глазами на Аюри. Не ругалась, не ревела, не закатывала истерик… просто на ее лице застыло молящее выражение.
Опомнившись, она сказала:
- Это все, что ты хотела сказать?
- В общем-то, да… Хитана, я…
- Чего еще? – у Хитаны дрожали губы, казалось, она вот-вот заплачет.
- Не выходи сегодня на улицу… простудишься, – немного погодя, Аюри вышла и закрыла за собой дверь.
Стоя на улице, Аюри посмотрела на окно первого этажа; оно напомнило ей о вечерах, проведенных ею вместе с Хитаной – то были счастливые вечера. Аюри увидела через стекло, как Хитана тихо заплакала, немного наклонившись вперед и закрыв лицо руками.
Аюри сделала усилие и пошла прочь от дома, все глубже и глубже в ночь.
«В моем поступке нет ничего аморального, - успокаивала она себя, - любовь просто прошла и все».
Ей действительно так казалось. Но вскоре она подловила себя на том, что ей больно вспоминать лицо Хитаны, когда та узнала ужасающую правду.
Силуэт девушки все дальше удалялся прочь, пока совсем не растворился во мраке и холоде.
2. Новый день
Прошла неделя, а Аюри все еще не получила никаких вестей от Хитаны. Про себя Аюри надеялась не встретиться с ней в университете или на улице.
Было 7:30 утра. Солнце, радостно светившее сквозь жалюзи, обещало хороший день.
Потянувшись и сладко зевнув, Аюри села на кровати.
«Сегодня вторник, работа, - думала девушка, - значит, придется отменить встречу с Сего»
Сего был парнем, студентом, с которым ежедневно виделась Аюри в кабинетах Испанского языка и юриспруденции. Он обещал устроить Аюри на работу в одном очень известном рекламном агентстве, на пост секретаря. Сейчас же, чтобы зарабатывать на жизнь, Аюри приходилось работать в магазине продавщицей сувениров. Конечно, сегодня важнее было бы пойти на собеседование, чем на работу, все равно Аюри собиралась с нее уходить. Но девушка знала, что этот не особо сдержанный юноша Сего уже давно неровно к ней дышит. Он и помощь свою предложил лишь для того, чтобы показать Аюри, что хочет приударить за ней. Именно поэтому Аюри сегодня решила пойти на работу.
Дверь отворилась, и в проеме вырисовалось мягкое личико хозяйки дома.
- О! Аюри, ты уже встала? Завтрак готов, можешь одеться и спуститься вниз. Все уже собрались за столом.
Аюри жила в трехэтажном доме, в котором хозяйка содержала квартирантов. Иметь лучшее жилье не позволяло финансовое состояние Аюри, поэтому приходилось довольствоваться тем, что было. Соседи Аюри были дружелюбными людьми, но она так и не сдружилась с ними настолько, чтобы полностью им довериться. Был один мальчик с третьего этажа, которого звали Тору. Он был очень вежлив и добр; Аюри знала, что этот парнишка влюбился в нее с первого взгляда, и старалась вести себя с ним как можно мягче.
- Спасибо, Майя. Наверное, я сегодня не буду есть. Знаете ли, диета. ( Аюри просто хотелось поскорей выйти на улицу – уж очень погода была хорошая).
- Да что же это такое! Ты такая худосочная, милочка! Спускайся ко столу, и я не хочу больше ничего слышать!
Пришлось согласиться. Аюри заправила постель, надела клетчатую юбочку и маечку, причесалась, умылась. Смотрясь в зеркало, она ухмыльнулась: сейчас она нравилась самой себе.
Спускаясь по лестнице, Аюри почувствовала в воздухе свежесть и подумала:
«Майя опять распахнула все окна. Кажется, сегодня должна быть гроза, надо не забыть взять свой зонтик».
Аюри со всеми поздоровалась и приступила к трапезе. Увидев ее, Тору смущенно опустил глаза, стараясь не смотреть никуда, кроме своей тарелки. Аюри сделала вид, будто ничего не заметила.
Никто из сидящих за столом, за весь завтрак, не сказал ни слова.
«Странно, о чем они все думают?» - подумала Аюри, пристально вглядываясь в лица людей; ей казалось, что так она сможет найти ответ на свой вопрос.
Стрелки на часах все двигались, пока не достигли 8:15.
- Все! Мне пора бежать! До свидания, тетушка Майя! Все до свидания! – Аюри весело подскочила, встрепенувшись, как пташка, взяла портфель и выбежала на улицу, навстречу майской свежести.
Зонтик Аюри так и остался висеть в прихожей на крючке.
3. Надежда
На уроке испанского языка, сидевший перед Аюри Сего, повернулся к ней.
- Мы идем сегодня ко мне? – в его глазах блеснуло предвкушение долгожданного момента.
Сзади Аюри ущипнула Линь-лэ:
- Что, кровожадный коршун все-таки загреб в свои объятия невинную овечку? – Линь-лэ с подружками захихикали.
Аюри не обратила внимания и прошептала:
- Нет, Сего. Я сегодня работаю. – Но, увидев разочарование во взгляде парня, добавила: Может, на следующей неделе. Через два дня мне выдают месячную зарплату. Не хочу, чтобы труды пропали даром. Вот и не уйду пока с работы.
- Ясно.
Сего отвернулся, и они продолжили заниматься.
Выходя из здания университета, Аюри взглянула на небо, на котором сгущались грозовые тучи, и сообразила, что не прихватила зонтик.
«Вот черт! Если я попаду под дождь, то мне придется заходить домой. Надо поторопиться!» - подумала Аюри и побежала в сторону дома.
Уже начинало накрапывать; вскоре, немногочисленные капли переросли в настоящий ливень. Где-то гремел гром. Дождевая вода сначала смочила тротуары и дороги, затем образовалась в лужи, а потом в целые потоки, которые хлынули по улицам, загоняя пешеходов в дома и маленькие магазинчики; потоки устремились в глубь города, туда, где торопилась поскорей попасть домой Аюри.
Только девушка забежала на крыльцо, как из-за туч показалось яркое солнце и голубое небо.
«Вовремя» - недовольно подумала Аюри.
Промокшая насквозь, она вошла в дом и закрыла за собой дверь. Она походила на озябшего и съежившегося котенка. Недовольно вздыхая и бормоча себе что-то под нос, Аюри начала снимать обувь.
Услышав звуки, Тору вышел в коридор. Он посмотрел на Аюри и застыл на месте. В его взгляде угадывалось не то удовлетворенность, не то испуг, не то стеснение.
- Что смотришь? Я попала под дождь. Да, я знаю, что промокла до нитки, пусти, мне надо переодеться. – Аюри пошла по направлению к лестнице, но тут заметила, что мальчик покраснел и затаил дыхание.
С секунду она недоумевала, но вскоре ужасающая догадка, как молния, ударила в голову:
« Я сегодня оделась в белую маечку! Я же промокла так, что… ВСЕ ВИДНО!»
Аюри судорожно начала искать что-нибудь, чем можно было бы прикрыть свою грудь, которую было видно так явно, как если бы она стояла сейчас под душем.
- Что стоишь? Помоги мне!
И тотчас мальчик принес услужливо плед и обернул им плечи Аюри. Аюри даже удивилась тому, как бережно и понимающе он это сделал. Она хотела расплыться в улыбке, но что-то ее удержало, и она вновь превратилась в невозмутимую особу:
- Спасибо.
Она поднялась наверх, наскоро переоделась и пошла на работу.
А на третьем этаже, в своей комнате тихо радовался случившемуся Тору. Он вертел в своих дрожащих руках фотографию, которую он когда-то давно нашел, проходя мимо комнаты Аюри; фотография лежала на полу, и Тору подумал, что ничего страшного не случится, если он возьмет это себе.
На фотографии были изображены две девушки: Аюри и ее подруга Хитана. Одна черноволосая с серыми глазами, а вторая… вторая была высокая, худая, с белыми, как снег волосами до плеч; черный ободок убирал волосы так, чтобы они не спадали на лоб и не заслоняли прекрасных голубых глаз. Девушки стояли, дружески обнявшись; они улыбались, Хитана подмигнула одним глазом, а Аюри, положив одну руку на плечо подруги, стояла в непринужденной позе, вложив вторую руку между прядями белоснежных волос. Тору чудилось каждый раз, когда он смотрел на эту фотографию, что он чувствует ту радость, которую испытывали подружки в те далекие летние дни, и ему хотелось быть рядом с ними. Он нежно гладил фотографию и укладывал ее к себе в ящик, ибо эта вещь была самой ценной в его жизни.
Он не знал наверняка, но догадывался, что Аюри с Хитаной расстались. Тору никогда ничего не имел против их любви, но теперь ему было легче дышать и упаиваться надеждой на то, что когда-нибудь Аюри ответит ему.
4. Встреча
Казалось, голубоглазая девушка стала еще печальней, чем прежде, но сейчас она совершенно спокойно шла по улице и радовалась выглянувшему солнцу. Ей навстречу, как второе солнце, шел высокий блондин с глазами, в которых отражалась безграничная самовлюбленность. Завидев Аюри, он тут же расцвел, оживился, и, заметив, что девушка обратила на него внимание, заговорил:
- Ваши волосы сияют в лучах солнца так, что даже ослепляют меня, - его губы вытянулись в обольстительной улыбке.
- Как банально, - заметила Аюри, - но все же приятно.
- Как ваше имя?
- Аюри. Аюри Цинеко. А ваше?
- Меня зовут Ё Такамото.
Они обменялись рукопожатием.
Ё поинтересовался:
- Куда вы направляетесь, если не секрет?
- На работу, - ничуть не смутившись вопросу, ответила Аюри.
- Тогда позвольте вас проводить.
Они вместе пошли по улице.
- Так вы говорите, на работу? А на какую?
- Я работаю продавщицей в магазине Шимико.
- А! Это такой маленький магазинчик, - Ё показал вперед рукой, - во-о-он на том углу?
- Да, он самый. Но скоро я поменяю место работы.
- Вот как? - Ё остановился и повернулся лицом к Аюри. Девушка немного покраснела; она заглянула в его фиолетовые глаза, внушающие покой, она посмотрела на его кожу, упругую и гладкую, как свежий персик, она посмотрела на его волосы, в которых запутался ветер. И смутилась. Ё был невероятно хорош собой.
Не зная, что сказать, Аюри повернулась и пошла дальше.
- Скоро я перейду на новое место работы. В рекламное агентство, спонсирующее Канджит-технолоджис.
- Да, кажется, я слышал о таком. Сам я работаю архитектором. Люблю воплощать мечты в жизнь.
- Здорово. Ну, вот мы и пришли! Спасибо за приятный разговор.
- До свидания! Надеюсь, мы еще увидимся?
- Конечно, - бросила Аюри и, не попрощавшись, зашла в магазин.
Возвращаясь после долгого рабочего дня, Аюри думала: « Как же все-таки просто познакомиться с молодым человеком на улице».
Она зашла в дом и возвестила о своем приходе:
- Тетушка Майя, я дома!
Тут же по лестнице сбежал вниз Тору.
- Привет, Аюри! Ты чего-то задержалась. Хочешь, расскажу, что было сегодня в школе?
- Конечно-конечно. Только позже. – Аюри даже не посмотрела в сторону мальчика.
- Ты подоспела как раз к ужину! – послышался веселый голос хозяйки дома. Аюри заглянула в обеденную и увидела шесть пар дружелюбных глаз. Она села и принялась есть.
По своему обыкновению тетушка Майя начала расспрашивать всех присутствующих о том, как прошел день. Вопрос не обошел и Аюри:
- Как дела, милочка? Может, есть чего новенького?
- Все нормально. Хм, сегодня в магазине было мало посетителей…
Как только речь заходила о магазине, в котором работала Аюри, все сразу уводили разговор в другую сторону.
Поняв, что расспросы закончены, Аюри уставилась мечтательным взором в миску и задумалась о Ё Такамото.
Тору, сидевший рядом, расценил молчание девушки, как появление какого-то нового человека в ее жизни. Он попытался отвлечь ее:
- Завтра тетушка Майя собирается устроить маленькую вечеринку дома. Будет много гостей. Я хотел бы, чтобы ты завтра вечером была дома…гм, - Тору смутился. На самом деле он хотел сделать первый шаг – пригласить Аюри на танец. И вот предоставилась отличная возможность.
- Я…не…не знаю. Посмотрим,– ответ Аюри был бессвязным, и Тору понял, что назавтра у нее что-то назначено.
Ничего назначено не было, но Аюри совершенно не думала о вечеринке. Она думала о Ё. Образ красивого парня, казалось, совсем затмил ей разум. Тору прочел это в ее голубых глазах и умолк.
Поднимаясь в свою комнату, Аюри думала о Ё; стоя под душем, Аюри думала о Ё; одевая ночные трусики и топик, Аюри думала о Ё. Она легла под одеяло, вымотано вздохнув, и погасила свет. Она знала, что этот молодой человек, похожий на солнце, придет завтра к ней в магазин.
5. Концовка
На следующий день так и случилось. Был ясный, жаркий денек, птицы чирикали о чем-то своем, сидя в кронах деревьев; ветер поднимал пыль с дорог, кружил ее и направлял в людей, чтобы те, зажмурившись и негодуя на злосчастный ветер, чихали и кашляли.
Аюри в это время расхваливала одну статуэтку добродушному старику; тот все мялся – брать или не брать?
Прозвенел колокольчик над входной дверью, и в магазин вошел высокий блондин.
- Привет, Аюри, как дела? Можно с тобой поговорить? – Ё был явно доволен тем, что застал Аюри за прилавком.
- Вы берете или нет? – Аюри умоляющим взглядом посмотрела на старичка.
- Да, пожалуй. Вот деньги. – С понимающей улыбкой старичок подмигнул Аюри и вышел из магазина.
- Ну что, привет еще раз. Ты мне рада?
- Ах, ну что ты! Я-то думала, ты не придешь, - Аюри старалась сохранять безразличие.
- А я вот рад тебя видеть. Кажется, целая вечность прошла со вчерашнего дня.
- Как по мне, так и секунды-то не прошло. – Аюри закрыла глаза и чуть-чуть отвернула голову, изображая обиду на то, что долгожданный гость заявился так поздно. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы Ё пригласил ее куда-нибудь.
- Может, ты заглянешь сегодня ко мне? – Ё наклонился вперед и почти шепотом сказал это.
- Ну… может быть. Я приду в семь часов. Это если я выделю часть из своего времени. – Внутри Аюри была вне себя от счастья. И как она это не скрывала, ее голубые глаза выдали ее.
- Хорошо. Я буду ждать. – Ё ухмыльнулся и вышел из магазина.
В пять тридцать вечера Аюри шла домой и предугадывала, как будет проходить их встреча. Все складывалось как нельзя лучше. Погода обещала быть спокойной и романтичной; небо должно было быть ясным и звездным, луна полной, воздух прозрачным и свежим. У нее совсем вылетело из головы, что она должна быть сегодня на празднике тетушки Майи.
У себя наверху Аюри оделась в короткое фиолетовое платье на бретельках, черный ободок на волосах поменяла на фиолетовый. Она встала напротив зеркала, в котором отражалась во весь рост.
Аюри осмотрела себя: струящиеся волосы сыпались на плечи, линия ключицы плавно переходила в аккуратную грудь, тонкая талия перетекала в бедра, а далее – в длинные, стройные ноги с маленькими ступнями. Руки рисовались красивым изгибом: плечо, локоть, запястье и пальчики, как волнистая линия, подчеркивали изящество и утонченность ее фигуры.
Аюри напудрила носик, взяла сумочку, в которую положила все самое необходимое, и побежала скорее вниз: на часах было уже полседьмого.
Спускаясь по лестнице, Аюри случайно подвернулась на каблуке и чуть было не упала… но тут, чьи-то бережные руки подхватили ее. Аюри подняла голову и увидела Тору; он завороженно смотрел на эту невероятную красавицу, ставшую в один-единственный миг такой беспомощной.
- Будь осторожней, - выдавил из себя Тору; он увидел в руках Аюри сумочку и понял, что она нарядилась так не для вечеринки тетушки Майи.
- Ой! Оё-ёй! Ой-ей-ей! – завопила Аюри; оказалось, что она все-таки подвернула ногу. – Ой! Как больно-то! Никогда не любила эту лестницу!
- Надо наложить лед.
- Нет! Мне нужно идти! Меня ждут! – Аюри попробовала встать, но у нее ничего не вышло, - Ой!
Вопреки всем возражениям, Тору взял Аюри на руки и понес в ее комнату. Отворил дверь и положил девушку на кровать, упоенно смотря прямо ей в глаза. Теперь он ничего не стеснялся. В этот миг Тору показался Аюри сильнее, чем когда-либо, и красивее.
- Полежи пока тут. А я сейчас вернусь.
Тору вышел из комнаты и через несколько минут появился, уже со льдом.
- Вот так. Легче? – Тору осторожно обложил поврежденную ногу льдом и обвязал полотенцем. Аюри, не отрываясь, смотрела на него.
- Ты знаешь, Тору, похоже, что я остаюсь сегодня на праздник тетушки Майи.
Мальчик чуть не взвизгнул от радости.
- Классно! Ты тогда полежи, а попозже я помогу тебе спуститься, чтобы ты хотя бы немного пообщалась с гостями.
Дверь за Тору закрылась, и Аюри осталась одна, наедине со своими мыслями.
«Странно, - подумала она, - а за последние 15 минут я ни разу не вспомнила о Ё. Кстати, надо ему позвонить… Хотя нет, лучше я завтра все ему объясню, а сегодня у меня другой праздник».
Через полчаса в комнату заглянул Тору.
- Ну как ты? Может, спустимся?
- Я не против, только помоги мне, пожалуйста.
Тору помог Аюри встать с постели, и, подхватив за поясницу, спустился с ней по лестнице.
Тетушка Майя безмерно обрадовалась появлению Аюри.
- Ты все-таки осталась на мой праздник! Ой, а что с твоей ногой?
- Чуть не упала с лестницы, - встрял в разговор Тору.
- Какой молодец, Тору, что помог ей! А ты, милочка, в следующий раз будь осторожней!
Но тут тетушка Майя вспомнила о гостях.
- Продолжаем веселиться! Кому еще пунша?
Аюри присела на диван.
- Как же я все-таки люблю этот дом… - задумчиво произнесла она.
- Послушай! Кажется, играет моя любимая мелодия! – Тору решил развеселить Аюри.
- И что же? Если хочешь потанцевать со мной, то так и говори.
- А тебе не будет больно?
- А! Вздор! Потерплю. – Аюри стало жалко Тору, он ведь так для нее старается!
Аюри осторожно встала, и, уже совсем расслабившись, позволила Тору обнять себя; парень затаил дыхание, боясь спугнуть очарование вечера, бережно положил руки ей на талию, Аюри, в свою очередь, ему на плечи – и они медленно закружились по комнате, не обращая внимания на друзей, собравшихся в доме и стоявших вокруг.
Спать Аюри ложилась невероятно измотанная. Она чувствовала боль в ноге… но не только эта боль тревожила ей сердце. Какая-то сладкая боль наполняла все ее существование, пока Аюри не уснула.
1.Расставание
Темнело. Солнце, садящееся за горизонт, возвещало о приближающемся конце дня. Вот тучи поглотили почти весь сияющий диск, но маленькая его кромка, казалось, вот-вот выпрыгнет и снова зальет светом округу, но этого не произошло, и начала сгущаться ночь.
Аюри, идущая по тротуару, нисколько не смутилась внезапно наступившему холоду; она думала о чем-то более важном.
Наконец, впереди из тьмы вырисовался двухэтажный домик (в таких домиках жили приезжие ученики – ныне студенты близлежащего университета). Аюри остановилась перед дверью, и прежде, чем позвонить, собралась с духом.
Тонкий пальчик коснулся звонка, через несколько мгновений дверь распахнулась; на пороге стояла черноволосая девушка с короткой стрижкой. Тотчас на ее лице возникла улыбка.
- Аюри! Я думала, ты не придешь сегодня ко мне!
- Можно пройти?
- Конечно! Как же я по тебе соскучилась!..
Хитана поманила Аюри рукой в дом, и они присели на удобный диван.
- Мы не виделись с той самой вечеринки в доме у Химико…
- Кстати, о той вечеринке…- неловко начала Аюри, - Мне надо с тобой поговорить… Ты никогда не замечала, как на нас косятся посторонние люди? На том празднике мы так надрались… я и половины не помню из того, что мы там с тобой делали….Только, теперь я вижу, что Линь-лэ с подружками сторонятся от меня и перешептываются…
- Что ты хочешь этим сказать? – недоумевала Хитана.
- Думаю, все догадались… и теперь мне неудобно…
- Ты что же, стыдишься нашей любви?
- Хитана, я…
- Ну?
- Я, кажется… больше не люблю тебя. – Аюри вздохнула, она почувствовала, как огромный груз свалился с ее плеч; но теперь новая ноша тяготила ее сердце.
С минуту Хитана просто молчала и смотрела остекленевшими глазами на Аюри. Не ругалась, не ревела, не закатывала истерик… просто на ее лице застыло молящее выражение.
Опомнившись, она сказала:
- Это все, что ты хотела сказать?
- В общем-то, да… Хитана, я…
- Чего еще? – у Хитаны дрожали губы, казалось, она вот-вот заплачет.
- Не выходи сегодня на улицу… простудишься, – немного погодя, Аюри вышла и закрыла за собой дверь.
Стоя на улице, Аюри посмотрела на окно первого этажа; оно напомнило ей о вечерах, проведенных ею вместе с Хитаной – то были счастливые вечера. Аюри увидела через стекло, как Хитана тихо заплакала, немного наклонившись вперед и закрыв лицо руками.
Аюри сделала усилие и пошла прочь от дома, все глубже и глубже в ночь.
«В моем поступке нет ничего аморального, - успокаивала она себя, - любовь просто прошла и все».
Ей действительно так казалось. Но вскоре она подловила себя на том, что ей больно вспоминать лицо Хитаны, когда та узнала ужасающую правду.
Силуэт девушки все дальше удалялся прочь, пока совсем не растворился во мраке и холоде.
2. Новый день
Прошла неделя, а Аюри все еще не получила никаких вестей от Хитаны. Про себя Аюри надеялась не встретиться с ней в университете или на улице.
Было 7:30 утра. Солнце, радостно светившее сквозь жалюзи, обещало хороший день.
Потянувшись и сладко зевнув, Аюри села на кровати.
«Сегодня вторник, работа, - думала девушка, - значит, придется отменить встречу с Сего»
Сего был парнем, студентом, с которым ежедневно виделась Аюри в кабинетах Испанского языка и юриспруденции. Он обещал устроить Аюри на работу в одном очень известном рекламном агентстве, на пост секретаря. Сейчас же, чтобы зарабатывать на жизнь, Аюри приходилось работать в магазине продавщицей сувениров. Конечно, сегодня важнее было бы пойти на собеседование, чем на работу, все равно Аюри собиралась с нее уходить. Но девушка знала, что этот не особо сдержанный юноша Сего уже давно неровно к ней дышит. Он и помощь свою предложил лишь для того, чтобы показать Аюри, что хочет приударить за ней. Именно поэтому Аюри сегодня решила пойти на работу.
Дверь отворилась, и в проеме вырисовалось мягкое личико хозяйки дома.
- О! Аюри, ты уже встала? Завтрак готов, можешь одеться и спуститься вниз. Все уже собрались за столом.
Аюри жила в трехэтажном доме, в котором хозяйка содержала квартирантов. Иметь лучшее жилье не позволяло финансовое состояние Аюри, поэтому приходилось довольствоваться тем, что было. Соседи Аюри были дружелюбными людьми, но она так и не сдружилась с ними настолько, чтобы полностью им довериться. Был один мальчик с третьего этажа, которого звали Тору. Он был очень вежлив и добр; Аюри знала, что этот парнишка влюбился в нее с первого взгляда, и старалась вести себя с ним как можно мягче.
- Спасибо, Майя. Наверное, я сегодня не буду есть. Знаете ли, диета. ( Аюри просто хотелось поскорей выйти на улицу – уж очень погода была хорошая).
- Да что же это такое! Ты такая худосочная, милочка! Спускайся ко столу, и я не хочу больше ничего слышать!
Пришлось согласиться. Аюри заправила постель, надела клетчатую юбочку и маечку, причесалась, умылась. Смотрясь в зеркало, она ухмыльнулась: сейчас она нравилась самой себе.
Спускаясь по лестнице, Аюри почувствовала в воздухе свежесть и подумала:
«Майя опять распахнула все окна. Кажется, сегодня должна быть гроза, надо не забыть взять свой зонтик».
Аюри со всеми поздоровалась и приступила к трапезе. Увидев ее, Тору смущенно опустил глаза, стараясь не смотреть никуда, кроме своей тарелки. Аюри сделала вид, будто ничего не заметила.
Никто из сидящих за столом, за весь завтрак, не сказал ни слова.
«Странно, о чем они все думают?» - подумала Аюри, пристально вглядываясь в лица людей; ей казалось, что так она сможет найти ответ на свой вопрос.
Стрелки на часах все двигались, пока не достигли 8:15.
- Все! Мне пора бежать! До свидания, тетушка Майя! Все до свидания! – Аюри весело подскочила, встрепенувшись, как пташка, взяла портфель и выбежала на улицу, навстречу майской свежести.
Зонтик Аюри так и остался висеть в прихожей на крючке.
3. Надежда
На уроке испанского языка, сидевший перед Аюри Сего, повернулся к ней.
- Мы идем сегодня ко мне? – в его глазах блеснуло предвкушение долгожданного момента.
Сзади Аюри ущипнула Линь-лэ:
- Что, кровожадный коршун все-таки загреб в свои объятия невинную овечку? – Линь-лэ с подружками захихикали.
Аюри не обратила внимания и прошептала:
- Нет, Сего. Я сегодня работаю. – Но, увидев разочарование во взгляде парня, добавила: Может, на следующей неделе. Через два дня мне выдают месячную зарплату. Не хочу, чтобы труды пропали даром. Вот и не уйду пока с работы.
- Ясно.
Сего отвернулся, и они продолжили заниматься.
Выходя из здания университета, Аюри взглянула на небо, на котором сгущались грозовые тучи, и сообразила, что не прихватила зонтик.
«Вот черт! Если я попаду под дождь, то мне придется заходить домой. Надо поторопиться!» - подумала Аюри и побежала в сторону дома.
Уже начинало накрапывать; вскоре, немногочисленные капли переросли в настоящий ливень. Где-то гремел гром. Дождевая вода сначала смочила тротуары и дороги, затем образовалась в лужи, а потом в целые потоки, которые хлынули по улицам, загоняя пешеходов в дома и маленькие магазинчики; потоки устремились в глубь города, туда, где торопилась поскорей попасть домой Аюри.
Только девушка забежала на крыльцо, как из-за туч показалось яркое солнце и голубое небо.
«Вовремя» - недовольно подумала Аюри.
Промокшая насквозь, она вошла в дом и закрыла за собой дверь. Она походила на озябшего и съежившегося котенка. Недовольно вздыхая и бормоча себе что-то под нос, Аюри начала снимать обувь.
Услышав звуки, Тору вышел в коридор. Он посмотрел на Аюри и застыл на месте. В его взгляде угадывалось не то удовлетворенность, не то испуг, не то стеснение.
- Что смотришь? Я попала под дождь. Да, я знаю, что промокла до нитки, пусти, мне надо переодеться. – Аюри пошла по направлению к лестнице, но тут заметила, что мальчик покраснел и затаил дыхание.
С секунду она недоумевала, но вскоре ужасающая догадка, как молния, ударила в голову:
« Я сегодня оделась в белую маечку! Я же промокла так, что… ВСЕ ВИДНО!»
Аюри судорожно начала искать что-нибудь, чем можно было бы прикрыть свою грудь, которую было видно так явно, как если бы она стояла сейчас под душем.
- Что стоишь? Помоги мне!
И тотчас мальчик принес услужливо плед и обернул им плечи Аюри. Аюри даже удивилась тому, как бережно и понимающе он это сделал. Она хотела расплыться в улыбке, но что-то ее удержало, и она вновь превратилась в невозмутимую особу:
- Спасибо.
Она поднялась наверх, наскоро переоделась и пошла на работу.
А на третьем этаже, в своей комнате тихо радовался случившемуся Тору. Он вертел в своих дрожащих руках фотографию, которую он когда-то давно нашел, проходя мимо комнаты Аюри; фотография лежала на полу, и Тору подумал, что ничего страшного не случится, если он возьмет это себе.
На фотографии были изображены две девушки: Аюри и ее подруга Хитана. Одна черноволосая с серыми глазами, а вторая… вторая была высокая, худая, с белыми, как снег волосами до плеч; черный ободок убирал волосы так, чтобы они не спадали на лоб и не заслоняли прекрасных голубых глаз. Девушки стояли, дружески обнявшись; они улыбались, Хитана подмигнула одним глазом, а Аюри, положив одну руку на плечо подруги, стояла в непринужденной позе, вложив вторую руку между прядями белоснежных волос. Тору чудилось каждый раз, когда он смотрел на эту фотографию, что он чувствует ту радость, которую испытывали подружки в те далекие летние дни, и ему хотелось быть рядом с ними. Он нежно гладил фотографию и укладывал ее к себе в ящик, ибо эта вещь была самой ценной в его жизни.
Он не знал наверняка, но догадывался, что Аюри с Хитаной расстались. Тору никогда ничего не имел против их любви, но теперь ему было легче дышать и упаиваться надеждой на то, что когда-нибудь Аюри ответит ему.
4. Встреча
Казалось, голубоглазая девушка стала еще печальней, чем прежде, но сейчас она совершенно спокойно шла по улице и радовалась выглянувшему солнцу. Ей навстречу, как второе солнце, шел высокий блондин с глазами, в которых отражалась безграничная самовлюбленность. Завидев Аюри, он тут же расцвел, оживился, и, заметив, что девушка обратила на него внимание, заговорил:
- Ваши волосы сияют в лучах солнца так, что даже ослепляют меня, - его губы вытянулись в обольстительной улыбке.
- Как банально, - заметила Аюри, - но все же приятно.
- Как ваше имя?
- Аюри. Аюри Цинеко. А ваше?
- Меня зовут Ё Такамото.
Они обменялись рукопожатием.
Ё поинтересовался:
- Куда вы направляетесь, если не секрет?
- На работу, - ничуть не смутившись вопросу, ответила Аюри.
- Тогда позвольте вас проводить.
Они вместе пошли по улице.
- Так вы говорите, на работу? А на какую?
- Я работаю продавщицей в магазине Шимико.
- А! Это такой маленький магазинчик, - Ё показал вперед рукой, - во-о-он на том углу?
- Да, он самый. Но скоро я поменяю место работы.
- Вот как? - Ё остановился и повернулся лицом к Аюри. Девушка немного покраснела; она заглянула в его фиолетовые глаза, внушающие покой, она посмотрела на его кожу, упругую и гладкую, как свежий персик, она посмотрела на его волосы, в которых запутался ветер. И смутилась. Ё был невероятно хорош собой.
Не зная, что сказать, Аюри повернулась и пошла дальше.
- Скоро я перейду на новое место работы. В рекламное агентство, спонсирующее Канджит-технолоджис.
- Да, кажется, я слышал о таком. Сам я работаю архитектором. Люблю воплощать мечты в жизнь.
- Здорово. Ну, вот мы и пришли! Спасибо за приятный разговор.
- До свидания! Надеюсь, мы еще увидимся?
- Конечно, - бросила Аюри и, не попрощавшись, зашла в магазин.
Возвращаясь после долгого рабочего дня, Аюри думала: « Как же все-таки просто познакомиться с молодым человеком на улице».
Она зашла в дом и возвестила о своем приходе:
- Тетушка Майя, я дома!
Тут же по лестнице сбежал вниз Тору.
- Привет, Аюри! Ты чего-то задержалась. Хочешь, расскажу, что было сегодня в школе?
- Конечно-конечно. Только позже. – Аюри даже не посмотрела в сторону мальчика.
- Ты подоспела как раз к ужину! – послышался веселый голос хозяйки дома. Аюри заглянула в обеденную и увидела шесть пар дружелюбных глаз. Она села и принялась есть.
По своему обыкновению тетушка Майя начала расспрашивать всех присутствующих о том, как прошел день. Вопрос не обошел и Аюри:
- Как дела, милочка? Может, есть чего новенького?
- Все нормально. Хм, сегодня в магазине было мало посетителей…
Как только речь заходила о магазине, в котором работала Аюри, все сразу уводили разговор в другую сторону.
Поняв, что расспросы закончены, Аюри уставилась мечтательным взором в миску и задумалась о Ё Такамото.
Тору, сидевший рядом, расценил молчание девушки, как появление какого-то нового человека в ее жизни. Он попытался отвлечь ее:
- Завтра тетушка Майя собирается устроить маленькую вечеринку дома. Будет много гостей. Я хотел бы, чтобы ты завтра вечером была дома…гм, - Тору смутился. На самом деле он хотел сделать первый шаг – пригласить Аюри на танец. И вот предоставилась отличная возможность.
- Я…не…не знаю. Посмотрим,– ответ Аюри был бессвязным, и Тору понял, что назавтра у нее что-то назначено.
Ничего назначено не было, но Аюри совершенно не думала о вечеринке. Она думала о Ё. Образ красивого парня, казалось, совсем затмил ей разум. Тору прочел это в ее голубых глазах и умолк.
Поднимаясь в свою комнату, Аюри думала о Ё; стоя под душем, Аюри думала о Ё; одевая ночные трусики и топик, Аюри думала о Ё. Она легла под одеяло, вымотано вздохнув, и погасила свет. Она знала, что этот молодой человек, похожий на солнце, придет завтра к ней в магазин.
5. Концовка
На следующий день так и случилось. Был ясный, жаркий денек, птицы чирикали о чем-то своем, сидя в кронах деревьев; ветер поднимал пыль с дорог, кружил ее и направлял в людей, чтобы те, зажмурившись и негодуя на злосчастный ветер, чихали и кашляли.
Аюри в это время расхваливала одну статуэтку добродушному старику; тот все мялся – брать или не брать?
Прозвенел колокольчик над входной дверью, и в магазин вошел высокий блондин.
- Привет, Аюри, как дела? Можно с тобой поговорить? – Ё был явно доволен тем, что застал Аюри за прилавком.
- Вы берете или нет? – Аюри умоляющим взглядом посмотрела на старичка.
- Да, пожалуй. Вот деньги. – С понимающей улыбкой старичок подмигнул Аюри и вышел из магазина.
- Ну что, привет еще раз. Ты мне рада?
- Ах, ну что ты! Я-то думала, ты не придешь, - Аюри старалась сохранять безразличие.
- А я вот рад тебя видеть. Кажется, целая вечность прошла со вчерашнего дня.
- Как по мне, так и секунды-то не прошло. – Аюри закрыла глаза и чуть-чуть отвернула голову, изображая обиду на то, что долгожданный гость заявился так поздно. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы Ё пригласил ее куда-нибудь.
- Может, ты заглянешь сегодня ко мне? – Ё наклонился вперед и почти шепотом сказал это.
- Ну… может быть. Я приду в семь часов. Это если я выделю часть из своего времени. – Внутри Аюри была вне себя от счастья. И как она это не скрывала, ее голубые глаза выдали ее.
- Хорошо. Я буду ждать. – Ё ухмыльнулся и вышел из магазина.
В пять тридцать вечера Аюри шла домой и предугадывала, как будет проходить их встреча. Все складывалось как нельзя лучше. Погода обещала быть спокойной и романтичной; небо должно было быть ясным и звездным, луна полной, воздух прозрачным и свежим. У нее совсем вылетело из головы, что она должна быть сегодня на празднике тетушки Майи.
У себя наверху Аюри оделась в короткое фиолетовое платье на бретельках, черный ободок на волосах поменяла на фиолетовый. Она встала напротив зеркала, в котором отражалась во весь рост.
Аюри осмотрела себя: струящиеся волосы сыпались на плечи, линия ключицы плавно переходила в аккуратную грудь, тонкая талия перетекала в бедра, а далее – в длинные, стройные ноги с маленькими ступнями. Руки рисовались красивым изгибом: плечо, локоть, запястье и пальчики, как волнистая линия, подчеркивали изящество и утонченность ее фигуры.
Аюри напудрила носик, взяла сумочку, в которую положила все самое необходимое, и побежала скорее вниз: на часах было уже полседьмого.
Спускаясь по лестнице, Аюри случайно подвернулась на каблуке и чуть было не упала… но тут, чьи-то бережные руки подхватили ее. Аюри подняла голову и увидела Тору; он завороженно смотрел на эту невероятную красавицу, ставшую в один-единственный миг такой беспомощной.
- Будь осторожней, - выдавил из себя Тору; он увидел в руках Аюри сумочку и понял, что она нарядилась так не для вечеринки тетушки Майи.
- Ой! Оё-ёй! Ой-ей-ей! – завопила Аюри; оказалось, что она все-таки подвернула ногу. – Ой! Как больно-то! Никогда не любила эту лестницу!
- Надо наложить лед.
- Нет! Мне нужно идти! Меня ждут! – Аюри попробовала встать, но у нее ничего не вышло, - Ой!
Вопреки всем возражениям, Тору взял Аюри на руки и понес в ее комнату. Отворил дверь и положил девушку на кровать, упоенно смотря прямо ей в глаза. Теперь он ничего не стеснялся. В этот миг Тору показался Аюри сильнее, чем когда-либо, и красивее.
- Полежи пока тут. А я сейчас вернусь.
Тору вышел из комнаты и через несколько минут появился, уже со льдом.
- Вот так. Легче? – Тору осторожно обложил поврежденную ногу льдом и обвязал полотенцем. Аюри, не отрываясь, смотрела на него.
- Ты знаешь, Тору, похоже, что я остаюсь сегодня на праздник тетушки Майи.
Мальчик чуть не взвизгнул от радости.
- Классно! Ты тогда полежи, а попозже я помогу тебе спуститься, чтобы ты хотя бы немного пообщалась с гостями.
Дверь за Тору закрылась, и Аюри осталась одна, наедине со своими мыслями.
«Странно, - подумала она, - а за последние 15 минут я ни разу не вспомнила о Ё. Кстати, надо ему позвонить… Хотя нет, лучше я завтра все ему объясню, а сегодня у меня другой праздник».
Через полчаса в комнату заглянул Тору.
- Ну как ты? Может, спустимся?
- Я не против, только помоги мне, пожалуйста.
Тору помог Аюри встать с постели, и, подхватив за поясницу, спустился с ней по лестнице.
Тетушка Майя безмерно обрадовалась появлению Аюри.
- Ты все-таки осталась на мой праздник! Ой, а что с твоей ногой?
- Чуть не упала с лестницы, - встрял в разговор Тору.
- Какой молодец, Тору, что помог ей! А ты, милочка, в следующий раз будь осторожней!
Но тут тетушка Майя вспомнила о гостях.
- Продолжаем веселиться! Кому еще пунша?
Аюри присела на диван.
- Как же я все-таки люблю этот дом… - задумчиво произнесла она.
- Послушай! Кажется, играет моя любимая мелодия! – Тору решил развеселить Аюри.
- И что же? Если хочешь потанцевать со мной, то так и говори.
- А тебе не будет больно?
- А! Вздор! Потерплю. – Аюри стало жалко Тору, он ведь так для нее старается!
Аюри осторожно встала, и, уже совсем расслабившись, позволила Тору обнять себя; парень затаил дыхание, боясь спугнуть очарование вечера, бережно положил руки ей на талию, Аюри, в свою очередь, ему на плечи – и они медленно закружились по комнате, не обращая внимания на друзей, собравшихся в доме и стоявших вокруг.
Спать Аюри ложилась невероятно измотанная. Она чувствовала боль в ноге… но не только эта боль тревожила ей сердце. Какая-то сладкая боль наполняла все ее существование, пока Аюри не уснула.
Mind your own business, man.
Не так давно мой разум захватила книга Генри Миллера "Тропик рака". Она поразила меня невероятной стоической самоотверженностью, с которой главный герой спускается в глубины общечеловеческого сознания; пронзительной реалистичностью; ненавистью к грязным порокам мелкого мещанства и нежной любовью к камням, рекам и музыке. Я до сих пор называю эту книгу Последней книгой, потому что она сказала все, что только было необходимо и дозволено сказать человеку. Она вряд ли открывает какие-то универсальные, абсолютные истины или правды, но каждый мыслящий человек, вне всякого сомнения, найдет там Свою правду.
Когда, спустя пару месяцев, я взяла в руки "Волны" Вирджинии Вульф, я поняла, что добровольно решила себя добить. Это очаровательное создание написало труд ничуть не слабее Генри Миллера... Они словно сидели верхом на одной волне, находясь при этом в разных временных и географических промежутках.
Как известно, в начале творческого пути мы все незаметно для самих себя начинаем подражать тем, кого мы изучаем и кто нас восхищает. После ошибок, крайностей и многочисленных сравнений мы вырабатываем свой личный образ действий и мыслей (спасибо, кэп).
Естественно, я и оглянуться не успела, как из-под моей руки стали вытекать явно слизанные с недавно прочитанных писаталей строки. Тогда я поняла, что стоит посмотреть на свою писанину через призму их мастерства, чтобы отсеять очевидный плагиат (или плагиарт?) и достичь самобытности. Так потихоньку из коротких "дневниковых" очерков стало собираться произведение, которое получило название "Трактат о любви", где я пытаюсь рассмотреть любовь во всей ее многослойности и разноцветности. Ни один человек или явление, что повлияли на мою жизнь, не остались без отклика в этом произведении.
Now you can see one piece...)
***
Масляной далью катится дорога, оставляя позади блестящие извивы рельсов. Кто-то заходит в вагон, приносит с собой запах моих духов. Я ухмыляюсь.
Ариадна. Когда в моей голове засело странное ощущение, похожее на дежа-вю, на давно забытый и вдруг увиденный вновь сон? Может, когда ты окликнула меня, спускаясь по вокзальной лестнице, не своим, каким-то чужим голосом? Или когда впервые коснулась моей руки, потопив меня в своих глазах? Ты - есенинский мотив, созданный в лад и в меру, ты ограниченная и бесконечная, такая похожая на меня и кажущаяся иногда самой чужой из всех. Наша солидарность в разговорах, мнениях и даже в молчании не перестает меня удивлять. Но когда молчу я, высосанная и иссякнувшая, я хочу слышать потоки слов, излучающиеся из твоих уст. Но этого нет. Ты зеркальна мне. Я хотела бы, чтобы утром, заметив, что я проснулась, ты со смешной улыбкой подбегала ко мне и забиралась на меня, словно ребенок; я хотела бы, чтобы ты молола разношерстную милую чушь, имеющую для тебя огромное значение, и поверяла мне глубинные тайны и оттенки своего мира; я хотела бы, чтобы ты капризничала и отбивалась от меня кулачками, а при встрече бросалась мне на шею и впивалась в меня горячими губами.
Я хочу, чтобы ты была живым ручьем, струящимся через мою жизнь, а ты лишь озеро, неподвижно стынущее неподалеку.
Я надевала обувь и смотрела на тебя. Я всегда смотрю на тебя, когда ты этого не замечаешь. «Она будто мертвая» – думаю, вспоминая, я. Но тут же мысль поворачивается в обратную сторону, поворачивается туда, откуда пришла – ко мне: Нет, это я. Я мертва среди живущих вокруг, и в то же время – нет, именно поэтому! – я есть единственная живая из числа этих мертвецов. Для меня жив тот, кто держит своими пальцами тот же лоскут ткани мироздания, что и я, кто может раздробить на кусочки эпизоды своего прошлого и будущего, кто может пронестись по жизни светящимся клубком и, коснувшись любого окружающего предмета, обнаружить в нем подделку. Нас становится все меньше; меня становится все меньше.
Легко стелется впереди алюминиевый путь, выхватывая из-за поворотов картонные домики и деревья – сожженные спички.
Я не здесь; я наблюдаю. Но что же? Это мои духи? Или чьи-то еще?..
Когда, спустя пару месяцев, я взяла в руки "Волны" Вирджинии Вульф, я поняла, что добровольно решила себя добить. Это очаровательное создание написало труд ничуть не слабее Генри Миллера... Они словно сидели верхом на одной волне, находясь при этом в разных временных и географических промежутках.
Как известно, в начале творческого пути мы все незаметно для самих себя начинаем подражать тем, кого мы изучаем и кто нас восхищает. После ошибок, крайностей и многочисленных сравнений мы вырабатываем свой личный образ действий и мыслей (спасибо, кэп).
Естественно, я и оглянуться не успела, как из-под моей руки стали вытекать явно слизанные с недавно прочитанных писаталей строки. Тогда я поняла, что стоит посмотреть на свою писанину через призму их мастерства, чтобы отсеять очевидный плагиат (или плагиарт?) и достичь самобытности. Так потихоньку из коротких "дневниковых" очерков стало собираться произведение, которое получило название "Трактат о любви", где я пытаюсь рассмотреть любовь во всей ее многослойности и разноцветности. Ни один человек или явление, что повлияли на мою жизнь, не остались без отклика в этом произведении.
Now you can see one piece...)
***
Масляной далью катится дорога, оставляя позади блестящие извивы рельсов. Кто-то заходит в вагон, приносит с собой запах моих духов. Я ухмыляюсь.
Ариадна. Когда в моей голове засело странное ощущение, похожее на дежа-вю, на давно забытый и вдруг увиденный вновь сон? Может, когда ты окликнула меня, спускаясь по вокзальной лестнице, не своим, каким-то чужим голосом? Или когда впервые коснулась моей руки, потопив меня в своих глазах? Ты - есенинский мотив, созданный в лад и в меру, ты ограниченная и бесконечная, такая похожая на меня и кажущаяся иногда самой чужой из всех. Наша солидарность в разговорах, мнениях и даже в молчании не перестает меня удивлять. Но когда молчу я, высосанная и иссякнувшая, я хочу слышать потоки слов, излучающиеся из твоих уст. Но этого нет. Ты зеркальна мне. Я хотела бы, чтобы утром, заметив, что я проснулась, ты со смешной улыбкой подбегала ко мне и забиралась на меня, словно ребенок; я хотела бы, чтобы ты молола разношерстную милую чушь, имеющую для тебя огромное значение, и поверяла мне глубинные тайны и оттенки своего мира; я хотела бы, чтобы ты капризничала и отбивалась от меня кулачками, а при встрече бросалась мне на шею и впивалась в меня горячими губами.
Я хочу, чтобы ты была живым ручьем, струящимся через мою жизнь, а ты лишь озеро, неподвижно стынущее неподалеку.
Я надевала обувь и смотрела на тебя. Я всегда смотрю на тебя, когда ты этого не замечаешь. «Она будто мертвая» – думаю, вспоминая, я. Но тут же мысль поворачивается в обратную сторону, поворачивается туда, откуда пришла – ко мне: Нет, это я. Я мертва среди живущих вокруг, и в то же время – нет, именно поэтому! – я есть единственная живая из числа этих мертвецов. Для меня жив тот, кто держит своими пальцами тот же лоскут ткани мироздания, что и я, кто может раздробить на кусочки эпизоды своего прошлого и будущего, кто может пронестись по жизни светящимся клубком и, коснувшись любого окружающего предмета, обнаружить в нем подделку. Нас становится все меньше; меня становится все меньше.
Легко стелется впереди алюминиевый путь, выхватывая из-за поворотов картонные домики и деревья – сожженные спички.
Я не здесь; я наблюдаю. Но что же? Это мои духи? Или чьи-то еще?..
Mind your own business, man.
Сколько очарования в ясной ночи!.. Луны не видно – она где-то в стороне, за домами – и это очень хорошо, потому что она всегда очень холодна и невыносимо молчалива: давит, нагнетает. Когда долго смотрю на луну, кажется, что вот-вот где-нибудь вдалеке завоет волк, мне становится неуютно от ее присутствия. А я люблю такую ночь, чтобы можно было почувствовать уединение, спокойствие. Такими ночами мои мысли успокаиваются, прекращая работать в бешеном ритме современной жизни, укладываются на свои места, не тревожат по пустякам. Я забываю о том, что было сегодня днем и что ожидает меня завтра, и с облегчением полностью отдаюсь живительной силе ночи, принимая лишь это состояние за счастье.
Верю я только в прошлое и будущее, настоящего для меня не существует. Никогда не замечали? Глядишь – и мгновение, которое, казалось, еще не успело наступить – уже позади. А в такие ночи у меня появляется ощущение настоящего времени, потому что ничто не проносится внезапно пред глазами, превращаясь из будущего в прошлое. Я перестаю чувствовать свою ничтожность перед властью времени, ненадолго забывая о смерти…
В воздухе витает влага, которая утром засияет росой на травах; небо дышит свежестью, и звезды мерцают – ясные, чистые, звонкие – от них так светло в небесах! И на душе…
Одну звезду я люблю особенно. Я смотрю на нее каждый вечер. Ложась спать, приоткрываю с краю шторы, чтобы ее мерный свет падал на меня, и с улыбкой засыпаю.
2009 г
Верю я только в прошлое и будущее, настоящего для меня не существует. Никогда не замечали? Глядишь – и мгновение, которое, казалось, еще не успело наступить – уже позади. А в такие ночи у меня появляется ощущение настоящего времени, потому что ничто не проносится внезапно пред глазами, превращаясь из будущего в прошлое. Я перестаю чувствовать свою ничтожность перед властью времени, ненадолго забывая о смерти…
В воздухе витает влага, которая утром засияет росой на травах; небо дышит свежестью, и звезды мерцают – ясные, чистые, звонкие – от них так светло в небесах! И на душе…
Одну звезду я люблю особенно. Я смотрю на нее каждый вечер. Ложась спать, приоткрываю с краю шторы, чтобы ее мерный свет падал на меня, и с улыбкой засыпаю.
2009 г
Mind your own business, man.
Сегодня был осенний день, первый по-настоящему осенний день, несмотря на то, что на дворе уж перевалило за 20-е числа.
Еще вчера на улице стояло тепло, а сегодня дождь так и льет целый день - нет, даже не льет, а, скорее, робко моросит, будто сам не понимает, откуда он здесь и зачем вообще пошел. Да и весь день вышел каким-то нелепым, как этот неуместный дождь.
Сонные, недовольные и удивленные резким похолоданием люди с самого утра забегали по своим делам; кто-то забыл по неосторожности дома зонтик, съеживается и морщится, идя по улице, иных же вовсе не волнуют осадки - их мысли заняты чем-то более важным, либо они утешают себя поговоркой "У природы нет плохой погоды". Поговорка поговоркой, а настроение, как ни крути, куда-то девается в такие дни, опускается ниже плинтуса; все идет наперекосяк, но даже если дела удаются, чувствуешь себя чем-то вроде ничтожного комочка - котенка, которого не пускают в дом. Вокруг какие-то рассеянные недомолвки, недоделки и прочие "недо", которые мешают почувствовать полноценность жизни.
...Я шла утром по улице, разумеется, без зонта, слушая душераздирающую музыку и многозначительно заглядывая людям в глаза; расположение духа было наихудшим без всякой причины. Казалось, весь мир превратился в однородную серую массу, сел в огромную серую лужу; сырые дома, беспросветное небо, недовольные люди... И вдруг, среди всего этого - яркое пятно. Рыжая девушка с распущенными волосами в зелёном свитере. Шла под руку с молодым человеком. Молодой человек этот прямо-таки сливался с ландшафтом - серый, как весь город. На его фоне девушка невероятно контрастировала.
Я шла навстречу и чувствовала, что вот-вот начну глупо улыбаться: так приятно и уютно мне вдруг стало; образ этой рыжей девушки, такой простой, нештампованной, напоминал июль с его оранжевым полднем и теплыми душистыми вечерами.
Душу мгновенно наполнили воспоминания исключительно приятные; яркие краски, возникшие посреди серой действительности, возродили детские мечтания и веру в сказки про прекрасных принцесс и коварных, но очаровательных рыжеволосых ведьм...
2009 г
Еще вчера на улице стояло тепло, а сегодня дождь так и льет целый день - нет, даже не льет, а, скорее, робко моросит, будто сам не понимает, откуда он здесь и зачем вообще пошел. Да и весь день вышел каким-то нелепым, как этот неуместный дождь.
Сонные, недовольные и удивленные резким похолоданием люди с самого утра забегали по своим делам; кто-то забыл по неосторожности дома зонтик, съеживается и морщится, идя по улице, иных же вовсе не волнуют осадки - их мысли заняты чем-то более важным, либо они утешают себя поговоркой "У природы нет плохой погоды". Поговорка поговоркой, а настроение, как ни крути, куда-то девается в такие дни, опускается ниже плинтуса; все идет наперекосяк, но даже если дела удаются, чувствуешь себя чем-то вроде ничтожного комочка - котенка, которого не пускают в дом. Вокруг какие-то рассеянные недомолвки, недоделки и прочие "недо", которые мешают почувствовать полноценность жизни.
...Я шла утром по улице, разумеется, без зонта, слушая душераздирающую музыку и многозначительно заглядывая людям в глаза; расположение духа было наихудшим без всякой причины. Казалось, весь мир превратился в однородную серую массу, сел в огромную серую лужу; сырые дома, беспросветное небо, недовольные люди... И вдруг, среди всего этого - яркое пятно. Рыжая девушка с распущенными волосами в зелёном свитере. Шла под руку с молодым человеком. Молодой человек этот прямо-таки сливался с ландшафтом - серый, как весь город. На его фоне девушка невероятно контрастировала.
Я шла навстречу и чувствовала, что вот-вот начну глупо улыбаться: так приятно и уютно мне вдруг стало; образ этой рыжей девушки, такой простой, нештампованной, напоминал июль с его оранжевым полднем и теплыми душистыми вечерами.
Душу мгновенно наполнили воспоминания исключительно приятные; яркие краски, возникшие посреди серой действительности, возродили детские мечтания и веру в сказки про прекрасных принцесс и коварных, но очаровательных рыжеволосых ведьм...
2009 г
Mind your own business, man.
Я так много чувствую, но не могу выразить... Эмоции копятся во мне, бушуют, переливаются, меняют цвета, выстраиваются в мелодию, звучат во мне, звенят в ушах; я хочу вырваться наружу из самой себя, скинуть тяжелую, толстую кожу, мешающую дышать и шевелиться, обнажить свою истинную суть. Хочу превратиться в вихрь, стряхнуть сор предрассудков, неудержимой волной сорваться с остробокой скалы…
Раскрыться свежим, влажным бутоном навстречу живительному глотку воды, озарить гулкую ночную высь над родным городом несметным количеством искр - рассыпаться ярким фейерверком, замереть на мгновение… и всплакнуть вниз, постепенно потухая, не успевая достичь земли.
И тогда искры тихо умрут, растворившись в воздухе, оставив после себя лишь пепельный запах воспоминаний.
2009 г
Раскрыться свежим, влажным бутоном навстречу живительному глотку воды, озарить гулкую ночную высь над родным городом несметным количеством искр - рассыпаться ярким фейерверком, замереть на мгновение… и всплакнуть вниз, постепенно потухая, не успевая достичь земли.
И тогда искры тихо умрут, растворившись в воздухе, оставив после себя лишь пепельный запах воспоминаний.
2009 г
Mind your own business, man.
Она спускалась к воде каждый вечер. Позади оставался ее маленький серый домик, а вместе с ним оставалась ее жизнь – такая же короткая и серая. Выходя к морю, Она совсем забывала обо всех своих проблемах, родных людях, соседях. Она лишь смотрела на беспокойную воду, тянущуюся далеко за горизонт, на облака, на закатное солнце… и ждала чуда.
Она не ровняла себя с Ассоль, ибо этой девушке еще в детстве подали надежду на исполнение девичьей мечты. А Она просто считала, что имеет право грезить, как и все девушки.
Она стояла, устремив взор на маленькое окошечко среди сиреневых облаков, где проживало свои последние мгновения солнце. Когда какой-нибудь краешек облака настырно закрывал бок солнечного диска и мешал ему разлить все золото по округе, солнце бросало свой ослабевающий свет на воду, и та окрашивалась в медный цвет. Через несколько минут солнце целиком показывалось на небе, и дорожка из света на морской воде становилась золотой. Она знала, что это ненадолго, и скоро звезда будет совсем затянута ватной пеленой. Она не хотела отпускать солнце, неумолимо ползущее вниз и грозящее своим отсутствием погрузить все во тьму.
Она выходила к закату отнюдь не для того, чтобы любоваться причудливыми облаками, принимавшими необычные формы и цвета; Она мечтала, что однажды солнце остановится, и день никогда не подойдет к концу. Но каждый вечер картина повторялась вновь и вновь.
И сегодня все должно было быть как всегда. Вот сейчас солнце опустится за горизонт и даст начало новой ночи. А следующий день будет такой же, как и все остальные: короткий и серый.
…А солнце все так же предательски норовит спрятаться под своим облачным одеялом. И вот дорожка из света на морской воде вновь стала медной…
2008 г
Она не ровняла себя с Ассоль, ибо этой девушке еще в детстве подали надежду на исполнение девичьей мечты. А Она просто считала, что имеет право грезить, как и все девушки.
Она стояла, устремив взор на маленькое окошечко среди сиреневых облаков, где проживало свои последние мгновения солнце. Когда какой-нибудь краешек облака настырно закрывал бок солнечного диска и мешал ему разлить все золото по округе, солнце бросало свой ослабевающий свет на воду, и та окрашивалась в медный цвет. Через несколько минут солнце целиком показывалось на небе, и дорожка из света на морской воде становилась золотой. Она знала, что это ненадолго, и скоро звезда будет совсем затянута ватной пеленой. Она не хотела отпускать солнце, неумолимо ползущее вниз и грозящее своим отсутствием погрузить все во тьму.
Она выходила к закату отнюдь не для того, чтобы любоваться причудливыми облаками, принимавшими необычные формы и цвета; Она мечтала, что однажды солнце остановится, и день никогда не подойдет к концу. Но каждый вечер картина повторялась вновь и вновь.
И сегодня все должно было быть как всегда. Вот сейчас солнце опустится за горизонт и даст начало новой ночи. А следующий день будет такой же, как и все остальные: короткий и серый.
…А солнце все так же предательски норовит спрятаться под своим облачным одеялом. И вот дорожка из света на морской воде вновь стала медной…
2008 г